На город опустился летний зной.
Все дышит жаром: дом, деревья, люди.
И даже тень не сможет принести покой
Людской толпе. Они сегодня судьи.
Огромный старый дуб на площади стоит.
Уж много лет под крепкими его ногами
Веселый ручеек извилисто бежит,
Играют птицы старыми его ветвями.
И мальчик примостился у ручья,
Прохладой наслаждаясь, мигом счастья,
Ему навстречу, все вокруг топча,
Людской поток, как верный знак несчастья.
А посреди огромного базарного раздолья,
Что златом, жемчугом и бархатом набит,
Как загнанный зверек с ближайшего подворья,
В одежде бедной девушка стоит.
И волосы рассыпаны; с поникшими плечами,
Прижалась тонким станом к старику,
Что смотрит вдаль незрячими очами,
И он не сможет быть защитой никому.
Толпа все ближе, может все решиться,
И град камней закроет белый свет.
Вершится суд над бедною блудницей,

Никто не сможет ей помочь, спасенья нет.
И вдруг вперед какой-то странник вышел,
Соединив три пальца, поднял руку вверх.
"Пусть бросит камень тот, кто сам безгрешен,
А если грешен, то в глазах померкнет свет".
Толпа застыла: Кто же так бесстрашен?
Все отступили, не нашлось таких.
А Божий гнев для смертного он страшен
И веры нет в безгрешности самих.
И руку положив на лоб, как знак Каина,
Божественным крестом ее он освятил.
Раскайся и спасешь ты душу, Магдолина
Да будет так, и с миром ее душу отпустил.
Сайт создан в системе uCoz